3. Своеобразная оценка была дана моей статье за рамками дискуссии. Первому заместителю председателя Комитета по безопасности ГД РФ Гришанкову М.И. в ответ на запрос об идеологическом и политическом прикрытии террористических формирований, действующих на территории России, прислал информационно-аналитические материалы Заместитель Генерального прокурора РФ В.
Я. Гринь. Там говорится:«Наибольшую опасность для общества представляют радикальные националистически настроенные неформальные объединения, в первую очередь молодежные. Основой идеологии данных группировок является национализм, национал-расизм, превозношение своей (в данном случае — русской) нации выше других. Анализ полученной информации свидетельствует о том, что на территории России действует не менее 3 тыс. участников, причисляющих себя к неонацистскому движению...
В 2009 году пропаганда терроризма со стороны националистов приобретает беспрецедентный характер. Так, националист А. Севастьянов на протяжении ряда лет пропагандирует в качестве наиболее эффективной формы деятельности русских националистов тандем из легальной партии и подпольной организации, исповедующей метод террора. Он также всячески приветствовал террористические действия скинхедов, именуя их «партизанскими действиями». В начале марта 2009 года Севастьянов опубликовал в Интернете статью «Бойня номер шесть, или Крестовый поход детей», в которой с восторгом писал об осужденных участниках банды Рыно-Скачевского, сравнивая их с партизанами Великой Отечественной войны. Он заявил, что русские «находятся в вынужденной, необходимой обороне, они лишь защищаются, а источник их агрессии следует искать в мигрантах».
Далее А. Севастьянов с надеждой заметил, что в дальнейшем такой террор «может оказать критическое воздействие на общую политическую ситуацию, мобилизовать массы и парализовать волю властей к сопротивлению».В этих условиях особое значение приобретает возможность и способность заинтересованных сил отладить механизмы не только совместной борьбы с терроризмом и экстремизмом, но и ведения эффективной пропагандистской работы, нацеленной на нейтрализацию влияния радикальной идеологии и локализацию деятельности ее проводников.
Управление по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях и противодействии экстремизму. Апрель 2010».
На самом деле Управление по надзору и т.д. не перетрудило свой мозг, стряпая эту скорспелую страшилку. Она — всего лишь сильно сокращенная копия отчета, написанного Семеном Чарным для Московского бюро по правам человека (директор Александр Брод) и которым прокуроры воспользовались для скорой отписки в Думу. Показательно, однако, из какого источника берут они информацию и кто там у них почитается за мозговой центр. Но уж коли Генпрокуратура взяла на себя малопочтенную роль рупора еврейской правозащитной братии, то отвечать, конечно, следует не рупору, а голове, то есть еврейскому активисту Чарному. Как говаривал Пушкин, лакей, сиди себе в передней, а будет с барином расчет. Однако, изучив его пустопорожний доклад, я был разочарован: отвечать-то нечему, уровень понимания нулевой, цель одна — указать репрессивным органом на желаемый объект репрессий, только и всего.
Но в таком случае об эффективной нейтрализации националистической идеологии господа прокурорские пусть даже не мечтают. До тех пор, пока они будут изучать положение вещей по Чарному, а не по Севастьянову, успеха им не видать. Впрочем, в противном случае — и подавно, поскольку нашу правоту ничем не перебить и никак не заглушить.
УМНЫЕ ГЛУПОСТИ
Особо удручают своей беспомощностью и слепотой высказывания на тему молодежного экстремизма с стороны профессионалов — юристов, социологов, этнологов, правозащитников. Все они не могут придумать ничего более грамотного, чем закручивание гаек. И все старательно обходят истинные корни изучаемого ими явления.
Правозащитные организации и представители кавказских диаспор, опрошенные корреспондентом Infox.ru, считают, естественно, что остудить пыл противоборствующих сторон можно только усиленным контролем за ними со стороны властей, общественных организаций, московских вузов и следственных органов.
Сторонником ужесточения мер является президент Московской коллегии адвокатов «Антикризисный Центр» Владимир Гаглоев.
Эксперт ИАЦ «Сова» Галина Кожевникова, сама себе противореча, публикует в «Новой газете» такие слова: «Причина всплеска насилия — усилившееся давление прокуратуры, милиции на нацистское подполье. Время упущено, опоздали на несколько лет, поэтому все идет трудно… Но если продолжать это давление систематически и только на законных основаниях, нацистское подполье выдохнется». (Уж кто-кто, а она-то должна знать, что не выдохнется.)
О степени непонимания ситуации даже в экспертном сообществе свидетельствует своим текстом Алексей Макаркин — вице-президент Центра политических технологий[3]. Он указывает, как ему кажется, главную причину роста межнационального противостояния: «Снятие табу с жестокости и насилия, которое связано как с влиянием телевидения, так и, особенно, с современными компьютерными играми… Неудивительно, что среди убийц «нового типа» немало «продвинутых» ребят, прекрасно знакомых с компьютерными играми — у «маргиналов» часто не хватает денег для подобных развлечений. Снятие табу касается не только жестокости как таковой, но и идеологического фактора. Интернационализм советского типа полностью дискредитирован и не воспринимается всерьез даже сторонниками КПРФ, активно обсуждающими «русский вопрос»«.
Все это может касаться характера кровавых расправ, их направленности, но отнюдь не раскрывает их мотивации, которая полностью ускользнула от политтехнолога.
Макаркину вторит доклад «Молодежный экстремизм в России: причины и следствия», вывешенный на сайте Студенческого научно-творческого общества «Пурпурный легион» юридического факультета Северо-Кавказского социального института: «С социально-психологической точки зрения несомненно, что экранное насилие и агрессивная эротика вносят свой вклад в криминализацию современной жизни, особенно влияя на детей, подростков и молодежь, которые составляют основную аудиторию кинотеатров и видеосалонов. Как известно, преступность среди них неуклонно продолжает расти. Не случайно в развитых западных странах общественностью созданы организации типа Международной коалиции борьбы против телевизионного насилия (США). Применяются всевозможные возрастные ограничения. В Российском обществе этого пока нет[4]«. Отсюда-де и появление «нацистских банд», которые докладчики трактуют как специфическую субкультуру.
Немногим далее продвинулась автор доклада «Политический экстремизм в молодежной среде»[5] И.В. Васенина: «Можно определить целый ряд факторов, заставляющих российскую молодежь вступать в экстремистские организации и объединения, которые, в целом, и порождают такое явление, как молодежный политический экстремизм. К одному из главных факторов относится ухудшение условий жизни в России, влияющее непосредственным образом на развитие молодежного политического экстремизма любого толка... Другой причиной, повлиявшей на всплеск молодежного экстремизма, прежде всего праворадикального и фашистского толка, можно считать войну в Чечне... Еще одним фактором, обострившим крайние националистические настроения среди молодежи России, является усиление миграционных процессов, связанных с переселением больших групп людей, в первую очередь, из регионов Закавказья и Средней Азии. Данные потоки разрушают исторически сложившийся этнический баланс населения и деструктивно влияют на межэтнические отношения... Большой вклад в развитие предпосылок к экстремизму среди российской молодежи оказала так называемая массовая культура, когда распространяются скопированные не с лучших западных стандартов фильмы в жанре отечественной «чернухи», кровавые боевики и триллеры, воспитывающие у молодежи жестокость, насилие и желание его применить на практике...».
На таком поверхностном понимании далеко не уедешь.
О прелестной девственности ума в этнополитическом аспекте говорит реплика исполнительного директора центра «Этносфера» Елены Омельченко: «Громкий разговор в общественном транспорте практически всегда раздражает окружающих. Значит, нужно объяснять мигрантам, что в общественных местах принято говорить тише. Наш центр занимается этой работой, но наших скромных возможностей недостаточно, чтобы переломить ситуацию».
Так и встают перед глазами дебелые дамы, ходящие по автобусам и рынкам и уговаривающие кавказцев и азиатов говорить потише на своих странных языках... Вспоминается знаменитый своим прекраснодушием и наивностью призыв императрицы Екатерины Второй: «Сограждане, перестанемте быть злыми!». Но ведь не за то волка бьют, что сер, а за то, что овцу съел.
Выдающимся по своей глупости показалось мне выступление лидера Евразийского союза молодежи Валерия Коровина: «Я бы хотел отметить такой момент, что и скинхед-движения, и левые экстремистские движения — все они не являются продуктом нашей традиционной культуры. Все эти явления занесены к нам с Запада, представляют собой элементы западной культуры, а их наиболее опасные проявления во многом носят инструментальный характер. Обратите внимание: скинхед одетый в «бомбер», ботинки «Доктор Мартинс», с бритой головой — всё это совершенно не является элементами русской национальной культуры. Напротив, русские люди традиционно отращивали бороды, исповедовали православие, ходили в кафтанах и косоворотках и истолковывали идею России — как Империи, а не как европейского государства-нации... Мы знаем, что те же самые скинхеды никогда не отличат дагестанца, представителя коренного этноса, входящего в состав России, от, допустим, грузина из Закавказья, армянина от еврея, представителя Израильского государства, или якута, представителя нашего коренного народа от китайца или монгола. Они абсолютно не разбираются во всём этом этническом, языковом и культурном многообразии... Для того, чтобы быть скинхедом, необходимо сначала пройти курс этно-социологии и изучить труды Германа Вирта»[6].
Щас! Мысленным взором так и вижу скинхеда с бородой, в косоворотке и с томиной Вирта в сложенной троеперстием руке, которым он оглаживает инородца...
Свежие комментарии