Как пилоты пожарными стали (наши спешат на помощь)

Члены Туровского клуба сверхлёгкой авиации превратились в глаза и навигаторы для службы «01» и лесничих
Клуб сверхлёгкой авиации – поле под селом Турово, небольшой летний домик и несколько симпатичных машин с винтами, похожие на экзотических жуков. Это паралёты и парамоторы. Народ непосвящённый любовно называет их «летающими табуретками». Несерьёзные с виду, именно эти «табуретки» нынешним летом делают серьёзную работу: помогают охранять от пожаров окрестности.
По выходным здесь собираются десятка полтора местных и приезжих любителей высоты. С утра и до вечера каждые два-три часа, если позволяет погода, делают облёты окских берегов и местных лесов, которые в здешней части Подмосковья считаются почти что реликтовыми из‑за корабельных сосен, уплотнённых редким для наших мест можжевельником, достигающим под Туровом двухметровой высоты.
— Я вам сейчас покажу, во что превращается лес после самого обычного пикника, – Александр Шаковец ведёт машину по ухабистой дороге в сторону Малюшиной Дачи. Здешние редкие по красоте места всегда были на особом учёте и у лесников, и у местных жителей. Они дружно их оберегали.
— Не уберегли. Два года назад здесь лес загорелся, скорее всего, из‑за выброшенного из машины окурка. Видите, почти два гектара сосняков как корова языком слизнула.

Теперь здесь вновь сажать деревья будут. Пока они примутся, хоть чуточку подрастут – лет десять пройдёт, – Александр Геннадьевич с горечью оглядывает унылый, в чёрных оттенках пейзаж.
Потом мы увидим почти полное его отражение только километром позже. Одно утешает – это всё прошлые гари. Нынешним полыхающим летом здесь пока, тьфу-тьфу, обошлось без потерь. И всё потому, что Шаковец выстроил грамотную защиту от огня.Несколько лет назад ему досталась почти разваленная старенькая водовозка. На её основе Александр Геннадьевич, исключительно за свой счёт, сделал мощную пожарную машину, способную принять восемь тонн воды. Но у «ЗИЛа» низкая проходимость, ему дороги подавай. Учитывая сей факт, Шаковец скооперировался с местным лесничеством. Там есть тоже не самая новая, но весьма юркая пожарная машина. При необходимости в неё и перекачивают воду, подогнанную Шаковцом. Плюс сюда же сразу подтягиваются трактора. Один опять же из лесничества, другой всё от того же Шаковца, владеющего немалым хозяйством, в котором и пашня, и скотный двор, и сенокосные угодья. Есть ещё тентованная машина, на которой выезжают на пожары добровольцы. В кузове множество канистр с водой. Их по всем окрестным дачам собирали. В глубь леса на себе 100 литров не потащишь, а 10‑20 литров запросто.
Главный дозорный пункт сегодня на сельском аэродроме. Народ дежурит здесь круглосуточно. Возле пожарной машины почти неотлучно находится Владимир Шаковец, брат Александра. А возле паралётов Александр Головлёнков и Василий Рожковский. Ну ладно Головлёнков, тот в соседнем селе живёт. Иногда семейству на глаза показывается. А Василий из Майкопа прилетел, как только про пожары здешние узнал. Всё лето кантуется в крохотном вагончике на колёсах. Домой только и шлёт что приветы по телефону и уверения, что с ним всё в порядке.
Василий поведал, что буквально до последних дней нервы мотали туристы, что десятками, сотнями ломанулись на берега рек, озёр, в леса. По закону имеют право на такой отдых. Но именно костры, разводимые оттягивающимися на всю катушку компаниями, и стали причиной почти всех пожаров, возникающих за последнее время.
— Буквально на днях мы делали облёт окрестностей. Глядим, возле леса недалеко от Игумнова машины стоят и народ мечется. Ба, да там лес уже загорается. На земле только нас увидели, всё побросали, в машины и тикать. Тушить пожар пришлось нам. Хорошо, вовремя увидели. С огнём удалось быстро справиться, – продолжает рассказ Рожковского
Шаковец.
— Вот как народ убеждать, что любой костёр – почти готовый пожар? Как правило, обнаружив нарушителей, а сейчас, после введения чрезвычайной ситуации и запрета въезда в леса, у нас хоть какой‑то повод заворачивать их из леса появился, звоним в милицию. Штрафы, протоколы – это уже не наша епархия. Мы листовки растиражировали, развезли по дачам, деревням. Объясняем людям, как важно соблюдать требования противопожарной безопасности, куда звонить в случае опасности.
Я уже знаю, что он через «сарафанное радио» довёл до людей местных и дачников по максимуму самое, на его взгляд, важное – свой номер мобильного телефона. Чтобы народ звонил ему. У Шаковца есть возможности быстро проверить достоверность информации, да и его верная «дружина», состоящая из добровольцев, всегда готова «к труду и обороне».
Александр Геннадьевич уточняет:
— Ведь как часто бывает: идёт общее задымление, люди паникуют. Звонят сразу в Москву. Оттуда приказ приходит в Серпуховскую пожарную охрану. И вот уже за тридцать с лишним километров едет машина. Куда? Зачем? Но есть приказ отреагировать на звонок из Турова, вот и выполняют команду. А в это время, может, действительно где‑то пожар разгорается, и машин не хватает.
Мы ещё не до конца обсудили данную ситуацию, как зазвонил телефон. Он у Шаковца закреплён в центре лобового стекла в машине. Кстати, звонит почти без остановки. Такое ощущение, что тут штаб, отвечающий за всё и вся. Шаковец разбирается с каждой ситуацией.
Но этот звонок заставил Александра Геннадьевича съехать на обочину и остановиться. Выяснилось: во время дежурного облёта Дмитрий Галежа увидел быстро разрастающийся огонь. С помощью навигатора сориентировался, под ним горит кукурузное поле недалеко от деревни Тарасково.
Шаковец, приняв информацию, делает звонки по отработанной цепочке: главе Данковского поселения, председателю Серпуховской районной комиссии по чрезвычайным ситуациям, руководителю лесного хозяйства, в МЧС. И далее по списку. Пожар не в Серпуховском, в Каширском районе. Но это ровно ничего не значит. Пожар он про границы не спросит. Тарасково уже приходилось спасать. Лесной пожар тогда деревенские мужики и команда Шаковца остановили в километре от домов.
Через какое‑то время снова обвал звонков. Отзвонился знакомый фермер, подтвердивший, что горит кукурузное поле. Самая ужасное – оказалось, что пожар искусственный. Хозяева поля, к которым обратились сорванные со всех мест пожарные, заявили, что сами подожгли кукурузу. Толку от неё нет, а поле надо под пахоту освобождать. Чего волноваться, всё под контролем.
– Как так? – Голос Шаковца звенит от возмущения. – Мы с каждым костром воюем, а тут горят 200 гектаров! А в сорока километрах Серпухов и Пущино от гари задыхаются! И что, никто в прокуратуру не сообщит?
Сообщат, успокоили Александра Геннадьевича. К этому времени мы вновь были на лётном поле, ждали приземления Галежа. За какие‑то минуты дым застлал всё вокруг, сведя видимость едва ли не к нулю. Пилот садился по приборам. Шаковец поведал пилоту про поджог. Мужики ещё раз дружно выругались. Дымовая завеса меж тем уже накрыла всю южную и восточную части Серпуховского района.
Нынешним летом сверхлёгкая авиация оказалась самым эффективным и мобильным средством предотвращения лесных пожаров в Серпуховском районе