Только на этот раз его словно подменили. С обезоруживающей откровенностью он сказал: - Руководство РОВД мне сообщило, что рубка законная, и все необходимые документы у производителей работ имеются… О заведенном вчера уголовном деле он знать не знал и ведать не ведал. Сурену и Андрею он велел не мешать лесорубам работать, а когда те не подчинились, арестовал их.
Мы увидели их только наутро следующего дня, когда их привезли в милицейском "бобике" на суд. Суд растянулся на целый день, автор этих строк удостоился чести быть единственным, помимо обвиняемых, допущенным в комнату судьи и провести там целый день, выслушивая допросы обвиняемых и свидетелей. Интереснее всего, однако, было наблюдать за судьей. Как мне показалось, мировой судья Светлана Колиниченко начала процесс с явным намерением засудить Андрея и Сурена, а закончила - с намерением их оправдать. Полностью последнее реализовать не удалось, но судья ограничилась вынесением вполне безобидного решения о штрафе в 500 рублей, хотя грозило нашим героям по 15 суток каждому - за неповиновение сотруднику милиции. Что заставило судью Колиниченко сменить первоначальную неприязнь к защитникам лапины крылоплодной на милость? Прежде всего, думаю, их чрезвычайно аргументированные выступления, в которых они доказывали, что вырубка велась незаконно, без необходимых документов, а представленные "истцами" в суд бумаги, якобы дающие право на вырубку, неполны и, главное, относятся к другому участку
леса, а не к тому, на котором вырубались краснокнижные деревья. Демонстрируя поразительные познания и в экологии, и в ботанике, и в лесном праве, и, главное, в здешнем огромном и сложном лесном массиве, Андрей и Сурен спокойно и убедительно доказывали судье свою правоту.
Что не дало судье Колиниченко полностью оправдать наших героев?
На этом вопросе, как сказано у классика, стыдливо опустим занавес, тем более что ответ очевиден каждому. И до начала судебного заседания, и в перерыве перед вынесением решения судья, можно не сомневаться, подверглась серьезному телефонному "штурму". В нашей стране индивидууму очень трудно доказать свою правоту в споре с государством, а вот государству в конфликте с индивидуумом - ничего не стоит, будь хоть оно трижды неправо. Непонятно только одно: почему в "представителях интересов государства" у нас ходят рвачи и браконьеры, вроде того самого, похожего на "авторитета" из "Калины красной", а не люди вроде Андрея Рудомахи и Сурена Газаряна…
Между прочим, железная дорога в русской жизни и литературе традиционно выступала символом прогресса. Но прогресса особого рода - жестокого, разрушающего красоту, традиции, устои, наконец,
человеческую жизнь. Вспомним Некрасова, Горького, Чехова, Блока. Наша железная дорога Адлер - Красная Поляна, даром, что дублер, явно просится на перо большого писателя. Просто писатели такие
повывелись. А те, что имеются, явно не собираются снисходить до каких-то там чудаков-защитников лапины крылоплодной, кидающихся под бульдозер ради ее спасения. Вот и приходится своими слабыми
силами восполнять этот пробел и живописать, как второстепенная, запасная по своему предназначению железнодорожная колея с немыслимыми потерями, затратами, усилиями прорубается сквозь заповедный лес, а то и вовсе - сквозь человеческое жилье, в одночасье сравнивая его с землей и разрушая создаваемое годами.
Большой земельный участок на берегу Мзымты, на самой окраине села Черешня Ашот купил три года назад. Отстроился, оригинально обустроил землю: сад и огород террасами спускается к воде – не знаю, где уж он это подсмотрел, а я подобный сельскохозяйственный "амфитеатр" видел на угодьях великих крестьян, древних инков, в перуанском Куско. Ну, Ашот, видимо, по этой части тоже не профан: таких сладких слив и сочных, каких-то шампанских по вкусу яблок, как с его террас, я давно не ел.
Но берег есть берег, тем более такой крутой - перепад Ашотова участка достигает 10 метров, - так что от оползней приходится "предохраняться". Все постройки стоят на могучих сваях, тем не менее, маленький домик-подсобка уже дал серьезную трещину. А сразу за Ашотовым участком оползень виден невооруженным глазом.
Когда два года назад в полукилометре от Ашота начали прокладывать участок дороги Адлер - Красная Поляна, он с ужасом обнаружил на плане, что дорога, которая до этого спокойно себе идет вдоль русла реки, параллельно берегу, у его дома вдруг делает неожиданный изгиб, точнехонько его участок накрывает, дальше захватывает оползень, а потом вновь, как ни в чем не бывало, выруливает к руслу. (Мзымту, которая в этих местах достигает 200-метровой ширины, в этих местах предполагается втрое "сузить" - именно для того, чтобы по расширившейся береговой полосе пустить совмещенную дорогу).
Ашот заказал изыскательские работы, к нему пришли специалисты из Мосгипротранса, который был основным подрядчиком всех олимпийских изыскательских бурильных работ. Бурили, зимой этого года дали
заключение: никакую железную дорогу строить на его участке, а тем более за ним, на очевидном оползне нельзя. Он немного успокоился, но ненадолго. Месяц назад он узнал, что Мосгипротранс отстранен от
всех работ, генподрядчиком стала какая-то новосибирская фирма. Ее представители пришли к Ашоту и сообщили, что коварный Мосгипротранс оставил им положительное заключение по бурению на его участке, и дорога пойдет согласно первоначальному плану – по его земле, по оползню, далее, как говорится, везде. Напрасно Ашот показывал им лопнувший в результате оползня фундамент, напрасно доказывал, что движение грунта на его участке достигает 10 см за год, в то время как железную дорогу запрещается строить в местах, где такие сдвиги превышают 2 см. "Идеальные условия для строительства железной дороги" - таков был приговор. Землю оценили фактически по кадастровой стоимости - 11 млн за 37 соток. За трехэтажный монолитный, облицованный камнем дом, 200 квадратных метров, предложили 6 млн. Маленький домик, 47 квадратов, вообще в оценку не включили. "Скажите спасибо, что и это написали", - сказали на прощание оценщики. Зачем разрушать человеческий очаг, если дорогу можно без труда проложить рядом? Зачем железную дорогу пускать по оползню? Все за тем же, надо полагать: чтобы как можно больше денег в этот оползень зарыть.
Сколько еще историй о том, как олимпийская стройка идет прямо по человеческим головам, руша годами создававшиеся хозяйства! Понятно, что при таком размахе строительства жертвы и потери неизбежны. Но ведь совершенно не видно желания их минимизировать! Скорее, наоборот. И, к тому же, обман на обмане, бесконечная, утомительная игра в наперсток, которую власть ведет с людьми…
Возвращаюсь напоследок в Имеретинскую низменность, поселок Совхоз "Россия" - эпицентр всей нашей олимпийской "человеческой трагедии". Здесь сейчас затишье, заставляющее, впрочем, вспомнить, что часто оно наступает перед бурей. Кое-чего местные жители во главе с председателем поселкового самоуправления Наташей Калиновской при поддержке сочинского независимого экспертного сообщества и немногочисленной, прямо скажем, центральной прессы все-таки добились. Вот и премьер-министр месяца три назад прозрел, сказав, что шести ледовых дворцов здесь строить не надо, достаточно и трех, причем должны они быть сборно-разборными. И чудовищный проект двух грузовых портов мощностью по 5 млн тонн грузов каждый, которые предполагалось построить на месте лучших сочинских пляжей, уполовинился. Впрочем, и уполовиненный, по мнению экологов, он приведет к уничтожению не только пляжей, но и всех приморских экосистем. Конечно, к некоторой "минимизации ущерба" власть подтолкнули не только протесты немногочисленной общественности и еще менее многочисленной прессы, но и кризис. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
А с людьми местные власти - при поддержке федеральных - продолжают вести странную игру, на ходу перекраивая многие проекты и не считая нужным поставить об этом в известность подведомственное население. Не так давно стало известно, что помимо поселка Некрасовка для переселенцев поневоле будет
возводиться еще один. Туда должны будут перебраться жители улицы Таврической, которая первоначально никакими проектами олимпийского переустройства не охватывалась. А теперь вот взяли и охватили. Злые языки утверждают, что на Таврическую улицу глаз положил краснодарский губернатор, и здесь будет возводиться гостиничный комплекс на две с лишним тысячи мест. На генплане, правда, на месте поселка Таврический нарисован "орнитопарк для перелетных птиц" на 240 га. Ну, так этот бумажный
орнитопарк простирается и там, где на самом деле этой весной были возведены асфальтовый заводик и завод по изготовлению железобетонных конструкций - прямо под окнами Наташи Калиновской.
Заводы уже работают, причем особенно ударно - ночью. А орнитопарк, как шутит острая на язык Наташа, похоже, переехал к ней во двор. Здесь ведь действительно орнитопарк, в отличие от асфальтового завода, был нарисован не с бухты-барахты: испокон века на окраине поселка селилась всякая живность и отдыхали перелетные птицы. Теперь гулко ухающий завод по изготовлению железобетонных конструкций для тоннеля и вторящий ему мерным гулом асфальтовый не оставили лягушкам, змеям, ежам, кротам и прочим обитателям здешних мест иного шанса, кроме как перебраться в окрестные дворы. Посмотрим вот осенью, что придумают перелетные птицы, обнаружив привычные места отдыха надежно забетонированными…
Я заканчиваю на полушутливой ноте, потому что на уныло-пессимистической заканчивать совсем не хочется. Несмотря на то, что в реальной действительности поводов для оптимизма немного. Но когда я встречаю таких людей, как Таня, Наташа, Андрей, Сурен, то думаю, что борьба за спасение Сочи, его уникальной живой природы и неповторимого жизненного уклада от Олимпиады, точнее, от последствий грандиозного олимпийского строительства, еще не проиграна.
Свежие комментарии